Старинные, багровые светила
Больших грехов спустились на закат,
Но добродетель их не заменила -
На смену похотлив, жуликоват,
Пришёл грешок, хоть многие твердят:
"В нём демонизм, свобода, воля, сила.."
Что ж, повторим, столетья три назад
Возможно, в нём и вправду что-то было.
Когда он виселицы украшал,
Монастырей каноны нарушал
По грозной схеме: страсть-позор-темница,
Но нет картины жальче и мерзей,
Когда свободный, с помощью друзей,
Трус и пошляк - над честностью глумится.

Не поминай Дюма, узнав авантюриста!
Увы! - Сей рыцарь пал до мелочных страстей,
И ужас как далёк от царственного свиста
Над океанами терзаемых снастей.
Уж не фехтует он, верхом в ночи не скачет,
Не шутит под свинцом на голову свою,
А трусит, мелко мстит, от ненависти плачет,
По трупам ходит ли? - О да! - но не в бою.
Неведомы ему и той морали крохи,
Что знали хитрецы напудренной эпохи.
Он даже дерзостью их вольной пренебрёг,
И наглостью берёт, нарочно спутав слово...
Да, добродетели падение не ново,
Новее наблюдать, как низко пал порок.